В воскресенье, 29 ноября, 57,5% швейцарских избирателей поддержало запрет на строительство новых минаретов, подготавливая тем самым почву для поправки к конституции. Референдум коснётся строительства новых минаретов (не мечетей) и никак не повлияет на 4 уже существующих минарета в Швейцарии. Джиллиан Йорк рассказала о первоначальной реакции со стороны арабской и мусульманской блогосферы. Запрет до сих пор создает определённое напряжение между его сторонниками и оппозицией.
У Mona ElTahawy есть один вопрос для Швейцарии и других европейских стран, которые поддерживают движение правых:
Когда Саудовская Аравия стала для вас образцом для подражания?
Даже до того как в воскресенье 57,5 процентов швейцарских избирателей отдали свои голоса за запрет строительства мусульманских минаретов, было очевидно, что имидж Швейцарии как толерантной страны такой же дырявый как и ее сыр. Когда правая Швейцарская народная партия (ШНП) пришла к власти в 2007 году она использовала плакат, на котором были изображены белые овцы, выталкивающие черную овцу от флага страны. Черная овца не олицетворяла собой мятежников – она была цветом кожи и иностранцами.
На плакатах ШНП, вывешенных перед референдумом в воскресенье, были женщины с головы до пят одетые в черное и стоящие перед минаретами фаллической формы. Подобный расизм явился сигналом к фанатизму и подлил масло в огонь на референдуме.
ElTahawy, до сих пор увлеченный идеей политизации минаретов, говорит:
Минареты используются для призыва к молитве, а не для вербовки людей в исламские политические группировки. Если ШНП считает, что подобные призывы к молитве являются слишком шумными, я хотел бы посмотреть как она попытается заглушить звук колоколов.
Mohaly хочет чтобы:
Швейцарский народ мог бы доказать миру насколько он беспристрастен и сплачен, и вместо голосования против строительства минаретов, он мог бы просто проголосовать за то, чтобы самый известный швейцарский продукт “Часы” был встроен на вершине каждого нового минарета, вместо того чтобы изображать его в виде “мусульманской ракеты”. Это было бы красиво с архитектурой и с практической точки зрения и все бы были довольны.
Навара Негм указывает пальцем на фанатизм:
المنافقين في الدرك الاسفل من النار ما يجيش واحد يعمل عبيط على حرق تلات بيوت في سنة ونص على ناس بتصلي ولما يسمع عن منع المآذن في سويسرا يلطم ويصوت
Навара напоминает тем, кто призывает к терпимости о том, как нетерпимы они были сами:
انا عايزة اسمع رأي الناس اللي بتقول ان المسيحيين في مصر “مستفزين” وسهنات ومية من تحت تبن ونفسهم يرجعوا مصر مسيحية وبناء على كده فمنعهم من بناء كنائس وحرقهم ده “رد فعل” طبيعي لاستفزازاتهم المستمرة! …. انا عايزة اعرف رأي اللي بيبرر منع دور عباداتهم وحرق بيوتهم فعلا بقى في منع المآذن، مجرد المآذن، لا هدوا جامع ولا منعوا بناء جامع، بس منظر المئذنة مضايقهم، يا ترى إيه رأيهم دلوقت؟
В своем сообщении Mona ElTahawy также затрагивает этот вопрос:
Великий муфтий Египта, например, осудил запрет как “посягательство на свободу вероисповедания”. Я бы его поддержала если бы в аналогичной ситуации при строительстве церкви в его стране египетские христиане не сталкивались с подобными условиями. Когда даже для того чтобы только сделать ремонт в церкви им нужно получать на это разрешение по безопасности.
В прошлом году в Катаре открылась первая католическая церковь – без крестов, без колоколов, и без колокольной башни. Саудовская Аравия является единственной страной в Персидском заливе, которая запрещает строительство молитвенных домов для не-мусульман. В Саудовской Аравии живется плохо даже мусульманам, которые не придерживаются ультра-ортодоксальном ваххабитской секты; шииты, например, регулярно сталкиваются с дискриминацией.
Фанатизм должен быть подвергнут осуждению где бы он ни происходил.
Пользователь Muslims against Sharia считает заявление президента Ливии Каддафи смешным; он сказал:”Швейцарский запрет минаретов является приглашением для нападений со стороны аль-Кайды”.
Отсюда можно предположить, что все акты терроризма, совершаемые последователями джихада должны быть реакцией на какие-то провокации (реальные или воображаемые)со стороны не-мусульман: и после этого, апологеты продолжают нам твердить, что “оборонительный” джихад вполне нормален, есть халиф или нет халифа.
Диктатор также усмехается: “Я не думаю, что в мусульманском мире теперь будет разрешено строительство церквей”.
Это звучит смешно потому, что 1.) Не так чтобы мусульманский мир когда либо приветствовал церкви или свободу вероисповедания, и 2.) Ограничения на строительство не-мусульманских храмов закреплены в Пакте Умар, который стал далеко идущим прецедентом для подавления не-мусульман в различных сферах жизни. Если на то пошло, запрет минаретов не запрещает исповедовать свою религию и не ограничивает строительство мечетей.
В это время Shokeir следит за знаками, говорящими о том что восточные страны уже сыты по горло исламской символикой:
الغرب بدأ يضيق بالإسلام ومايرمز له ، فتلك دولة ترفض النقاب وأخرى ترفض الحجاب في هيئات بعينها ، وتلك تدافع عن صور مسيئة ، وتلك ترحب بأفلام تسيئ للقرآن ، وأخيرا أخرى تضيق برؤية المآذن بعدما منعت من قبل رفع صوت الآذان
Hassan El Helali, наоборот, почувствовал облегчение и выразил один из комментариев в своем сообщении:
مبروك لسويسرا، و”هارد لك” للجماعات، إياها، التي تتعيش وتتكسب من تجارة الدين من المنظومة البدوية، وتتباكى على الحريات المسفوحة في ربوع أوروبا، وكأن البلاد التي فروا منها “تشرشر” الحريات منها “شرشرة”، وعلى “أبو موزة”. وإذا كانت أوروبا مستبدة ولا تحترم الأديان فلم لا يطلبوا اللجوء السياسي والإنساني في إمارة المحاكم الإسلامية في الصومال، وهناك سيتعرفون جيداً على معنى الحرية على أكمل وجه.